7 июля           Рождество Иоанна Предтечи и Крестителя Господня было предсказано пророком Исаией за 700 лет до самого события: «Глас вопиющего в пустыне: приготовьте путь Господу, прямыми сделайте в степи стези Богу нашему» (Ис. 40; 3), а прославил его Сам Господь, Который назвал Иоанна Ангелом и сказал, что из рожденных женами не восставал больший Иоанна Крестителя (Мф. 11; 10-11).

Оказывается, все ветхозаветные пророки уступают этому человеку, который вроде бы не сделал ничего особенного — просто призвал народ к покаянию, указал на Иисуса Христа как Сына Божия. Он не выводил народ из рабства, как Моисей, и не произносил ярких речей, как Исайя. Почему же он оказался «больше» их и в каком смысле можно понять это «больше»?

На стыке Заветов

Церковь принимает масштаб личности Иоанна Крестителя, посвящая ему целый ряд праздничных и постных дней: зачатие (6 октября); рождество (7 июля); усекновение главы (11 сентября); первое и второе обретение главы (8 марта); третье обретение главы (7 июня), не говоря уже о перенесении десницы с Мальты в Гатчину при императоре Павле (25 октября, сегодня эта святыня находится в черногорском городе Цетинье, куда ее неведомо как вывезли после революции). Наконец, его память, т. н. «собор», отмечается и в день после Крещения (20 января).

Интересно, что под именем пророка Яхьи его почитают также мусульмане. Особую роль отводили ему в своем богословии самые разные религиозные учения и секты древности – например, гностики и манихеи. И даже знаменитое празднество Ивана Купала (его отмечают далеко не только на Руси) в церковном календаре не что иное, как день рождества Иоанна, хотя здесь наверняка старинные языческие обычаи в сознании народа просто соединились с датой христианского праздника. Иоанна считали и считают своим небесным покровителем многие общины, города, провинции и корпорации — например, канадский Квебек и Мальтийский рыцарский орден, а с ним и все островное государство Мальта.

В Евангелии мы читаем, что признание Иоанна как пророка пришло к нему при жизни: к нему стекались толпы народа, вокруг было множество учеников, и даже иудеи отправляли к нему гонцов, чтобы спросить, кем он себя считает. В чем причина такого внимания к личности Иоанна Пророка?

Иоанн, признанный своими современниками как пророк, оказался ровно на стыке двух Заветов – Ветхого и Нового. О его зачатии и рождении рассказывает подробно евангелист Лука. Родители, священник Захария и его жена Елисавета, долгое время были бездетны (как, например, родители ветхозаветного пророка Самуила). О предстоящем рождении сына Захария узнал от архангела Гавриила. Вообще, в истории Иоанна Крестителя мы встречаем очень много деталей, напоминающих нам о Ветхом Завете, но вместе с тем каждая из них ведет к новому Благовестию. Соединение двух Заветов можно подметить в том, как произошла встреча нерожденных младенцев, когда еще каждый из них был во чреве своей матери.

Мария, получившая весть от того же архангела Гавриила о рождении Сына, пришла к Елисавете, своей родственнице преклонных лет, бывшей уже на шестом месяце беременности. Как повествует Лука, «когда Елисавета услышала приветствие Марии, взыграл младенец во чреве ее» (1: 41) — кто-то счел бы это простым совпадением, но Елизавета увидела в этом радостное приветствие. Евангелист подчеркивает, что это было действие Святого Духа и ее младенец во чреве почувствовал приближение Богородицы. Место встречи праведной Елисаветы и Божией Матерью произошло в Эйн Кареме, в нескольких километрах от Иерусалима, где сейчас находится русский женский Горненский монастырь.

Главным в Новом Завете было служение Иисуса Христа, но Иоанн был тем, кто приготовил народ к этому служению, и знак об этом был дан еще до их рождения. Именно поэтому церковная традиция называет Иоанна Предтечей, то есть «предшественником».

Проповедник новых смыслов

Дату начала проповеди Иоанна точно сообщает св. Лука: «пятнадцатый год правления Тиверия кесаря», то есть 28-й или 29 год н. э. Иоанн жил в пустыне, носил грубую одежду из верблюжьей шерсти и питался саранчой и диким медом — то есть буквально тем, что можно найти в пустыне. Это пример строгого аскетизма, которому в будущем последуют христианские монахи. Не случайно,  Предтечу иногда называют первым монахом. Такой образ жизни - признак беспредельного доверия Богу: человек совершенно не заботится о собственном пропитании, делая свое главное дело (проповедь покаяния среди богоизбранного народа), зная, что все действительно ему необходимое пошлет Бог.

Аскет и пламенный проповедник, Иоанн Креститель от других не требовал никакого особенного аскетизма — только верности Богу. Однажды к нему пришли воины, служившие римскому оккупационному режиму, и спросили, что им делать. Возможно, они ожидали, что Иоанн потребует от них немедленно отказаться от сотрудничества с римлянами, велит бежать в пустыню, поститься и молиться. Но Иоанн сказал им: «…никого не обижайте, не клевещите, и довольствуйтесь своим жалованьем» (Лк. 3; 14). Тем самым пророк оправдывает воинское ремесло как факт, но указывает только как надо верующему его исполнять. Оказывается, от солдат требуется честно выполнять свои обязанности, не прибегая к насилию и грабежу, и большего с них не требуется.

В то же время Иоанн жестко обличал духовных вождей иудейского народа, претендовавших на обладание окончательной истиной. Согласно Матфею (3;7), именно к ним обратил он свои слова: «порождения ехиднины! кто внушил вам бежать от будущего гнева?»

Впрочем, Лука (3;7) говорит, что эти слова он говорил приходившему к нему народу, стремясь не оскорбить людей, а таким образом обличить их заблуждение и обратить к покаянию. Для этого Иоанн указывал им на пагубность греха и горечь положения нераскаянного грешника перед Богом. Иоанн говорил людям о приблизившемся Царствии Божием и проповедовал «крещение во оставление грехов». Это было не то крещение, которое совершается сегодня в христианских храмах. Никто еще ничего не знал о Кресте — речь шла о ритуальном омовении, которое по ветхозаветному закону предписывалось совершать после разнообразных осквернений (например, после прикосновения к мертвому телу).

При этом старый обряд наполняется новым смыслом. С приходом Иоанна это уже не просто повторяющееся ритуальное действие, но знак подлинной перемены всего образа мысли и действий. Потому омовение было не просто избавлением от старого греха, но началом действительно новой жизни перед Богом. Кроме того, Иоанн учил людей, что они предстоят Богу не поодиночке: тот, у кого есть лишнее, должен поделиться с неимущим. Иоанн показывал людям, как они на самом деле должны жить, если ищут спасения. А уж как кому поступить, каждый решал сам.

Прообраз распятия

К Иоанну приходили толпы людей, но о себе он утверждал, что он не Мессия, которого тогда напряженно ожидали, и даже отказывался называть себя пророком. Хотя на самом деле его служение было вполне пророческим, и даже Христос говорил, что его можно считать пророком Илией, который, как верили евреи, должен появиться перед пришествием Мессии.

Сказать о себе «я пророк» значило бы придать себе высокий статус, предполагающий почести.  Иоанн Креститель не искал славы, он был «гласом в пустыне» — главным для него было то, что Господь открывал через него людям и потому с самого начала он говорил о Том, Кто идет после него, но был прежде него. Когда к Иоанну действительно пришел Христос, тот сначала не хотел крестить Его: да кто он такой, чтобы совершать обряд над Мессией? Но, видимо, именно такое смирение Иоанна стало причиной того, что Христос (единственный раз во всем Евангелии!) ничего не сделал Сам и все доверил ему — и потом назвал Иоанна самым великим из рожденных женами людей. И все-таки, добавил Христос, каждый в Царствии окажется еще больше его — так он согласился со смирением Иоанна, никогда не искавшим ни почестей, ни славы.

Жизнь Иоанна Предтечи закончилась мученически: обличая Ирода за беззаконную связь с Иродиадой, женой брата, он навлек на себя гнев и угодил в тюрьму. При этом Ирод, почитая Иоанна Пророком, не решался причинить ему никакого вреда. Но хитрая интрига царицы и оброненное наспех обещание исполнить любое желание дочери царицы - плясуньи привели к тому, что царь как бы против собственной воли повелел отрубить Иоанну голову. Но разве не виден и в этом эпизоде прообраз распятия Христа, приказ о котором так же нехотя отдал Пилат? Погрязший во зле мир старается отвергнуть тех, кто обличает его, и находит для того множество способов и аргументов.

Величие смирения, величие подвига, величие жертвы — вот, пожалуй, главный урок Иоанна, сына Захарии, самого великого в Ветхом и самого первого в Новом Завете человека.